Выставка работ Станислава Чабуткина в Исаакиевском соборе

С 15 по 20 октября в Государственном музее-памятнике «Исаакиевский собор» будет проходить временная выставка «Афон. Скит «Новая Фиваида» в фотографиях Станислава Чабуткина».

Станислав Чабуткин (1953–2010) родился в Ленинграде, где и прожил всю свою жизнь. Этому городу, его культуре и искусству, его творцам и простым труженикам почти всецело принадлежали симпатии фотографа-художника. Окончив в 1975 году химический факультет Ленинградского инженерно-экономического института, он решил совершенствоваться в искусстве и поступил в вечерние рисовальные классы Института живописи, скульптуры и архитектуры им. И.Е. Репина. Но стать инженером-химиком или художником-рисовальщиком Чабуткину было не суждено – победила фотография, которой он увлекся в середине 1970-х. Свой путь в фотоискусстве Чабуткин начал в фотоклубе Выборгского дворца культуры – старейшем и одном из самых знаменитых в то время клубов страны. В ранних, значимых для становления художника произведениях тех лет уже проступает неповторимый почерк с характерным для него особым лиризмом и безупречной техникой исполнения светописных произведений.

Своим ремеслом Станислав выбрал прикладную фотосъёмку произведений искусства, которой профессионально занимался с 1977 года. С 2006-го работал фотографом Государственного музея-памятника «Исаакиевский собор».

Фотографии Станислава Чабуткина хранят: Государственный Русский музей (СПб); Государственный Центр фотографии РФ (СПб); Российская национальная библиотека (СПб); Государственный Ярославский художественный музей (Ярославль); Государственный музей истории Санкт-Петербурга (СПб); Fotografijos Musejus (Siauliai, Lietuva); Luke & A Gallery of Modern Art (London, U.K.); Национальный Центр искусств Грузии (Тбилиси, Грузия); Галерея «Борей» (СПб); Собрание М. Голосовского (Красногорск); Свято-Троицкий Ново-Голутвин монастырь (Коломна); Navigator Foudation (Boston, USA); Музей «Дом В.В. Набокова» (СПб); Фотографическая коллекция фонда «Свободная культура» (СПб); БДТ им. Г.А. Товстоногова (СПб); Музей Анны Ахматовой (СПб); РосЕвроБанк (Москва), а также частные собрания Великобритании, Германии, Ирландии, Канады, Латвии, России, США, Финляндии, Чехии, Швейцарии.

Афон. Скит «Новая Фиваида»

Сказать, что Афонская серия Станислава Чабуткина выстроена на едином дыхании – ничего не сказать. Этот нехитрый риторический приём скрывает спрессованное время: на съёмку отпущено было всего два дня из истории христианства, православной веры и древнего Афона. Рассматривая эти фотографии, не могу не задаться вопросом: как Чабуткину удалось то, на что другим требуется много больше времени? Невольно вспоминаю ответ замечательного мастера Георгия Колосова на вопрос о съёмке сходного сюжета – крестного хода: «Известную неловкость на крестном ходе первое время я очень даже ощущал и, несомненно, настораживал других. Но через год сам отснятый материал, автором которого я себя ни секунды не считал и не считаю, заставил меня осознать сей труд как долг, вменённый свыше. И в дальнейшем, понятно, не задевая личностей, через деликатность приходилось переступать, а иногда снимать и вопреки собственному желанию. Однако несколько лет я был единственным, кто приезжал на Вятку из Москвы, – а это аргумент. Когда окружающим стало ясно, что я прежде паломник, а потом уже фотограф, то и отношение ко мне стало более спокойным». Станиславу Чабуткину, повторю, было отпущено всего два дня.  Всё начинается с проникновения в существо скрепляющей ткань этой жизни веры и верой же, ставшей повседневной жизнью, заканчивается. Серия длится до тех пор, пока существует возможность выдерживать это состояние, при этом нет принципиального различия, кому: фотографу, зрителю, монахам. Мастер схватывает и удерживает это состояние для нас, не погружая в свои фотографические заботы (как можно лучше снять), но и свой взгляд не теряет. Основной тон серии задаётся незримым, но отчётливо ощущаемым присутствием особого молитвенного состояния, состояния внутренней сосредоточенности и работы.

Соприкасаясь с жизнью общины, и фотограф, и мы вместе с ним входим в состояние размеренного ритма, которого так не хватает в нашей неумолимо ускоряющейся жизни. Безмятежно-гармоническая природа на его пейзажах своим идиллическим покоем, своим вечным повторением циклов словно говорит нам не столько о бренности усилий, сколько о ритме единого Космоса, заставляющего биться волны, пульсировать кровоток, выстраивать последовательность слов, читать молитву. И посему фотографии этой серии я отнёс бы к разряду контактных, но в смысле, означающем не способ печати, а способ запечатления – со-общения с общиной, им снимаемой. В результате появляется чувство «избирательного сродства» (Гёте), когда совпадают чувства снимаемых, художника и моё, резонирующее с событием их встречи. Отмечу его проникновенные и вневременные портреты с их особым открытым состоянием, в котором я читаю одобрение его дела, его работы, его мотивации. Сам процесс съёмки становится для художника духовной практикой, усилием понимания и сопереживания. Своими работами он как бы говорит о тщете мирской славы. Не навязывая смысл, портреты отца Рафаила, отца Кукши и других монахов скорее указывают на грёзы нашего повседневного сознания – принимать видимое за истинное, о чём сказал Августин Блаженный: «Мы пользуемся предметами, которые предназначены для наслаждения, и наслаждаемся предметами, предназначенными для пользования». Здесь, на Афоне, кажется, понимаешь смысл этих слов. Понимаешь, что место съёмки играет намного более важную роль, чем это представляется на первый взгляд: оно уравнивает фотографирующего и фотографируемых.

Валерий Савчук